Восемнадцать лет назад в нашей стране произошло то, что потом стали называть по-разному: мятеж, путч, «чёрный Октябрь»... Много слов. Пустых и бессмысленных. А суть одна: осенью 1993 года в России произошёл кровавый государственный переворот, за который никто из виновных до сих пор не ответил даже морально.

Речь идёт о трагических событиях 21 сентября - 5 октября 1993 года. Многих до сих пор гложет один вопрос: почему? Ведь этого не то, что можно было избежать, - это могло вообще не начаться. Но кто-то упорно подогревал тот конфликт между ветвями власти. Кто же?

Свой вопрос я адресую известному русскому политику, депутату Верховного Совета - высшего парламентского органа России 1990-х годов, непосредственному участнику тех кровавых событий, едва не ставшему их жертвой, - Сергею Бабурину. Вот что он сказал:

Было очевидно: Ельцину не нужен гражданский мир. Просто не нужен. По одной простой причине: он хотел власти. Абсолютной власти. А его окружение хотело свободы воровать столько, сколько ему хотелось. А хотелось им сильно. Парламент мешал. И его решили попросту устранить. Из Кремля тогда провокация шла за провокацией. Хамство за хамством. Уже в мае Ельцин открыто заявил, что собирается «разобраться» с Верховным Советом, и начинает по нему «артподготовку»...

На практике это означало потоки грязи по всем каналам телевидения, массовое промывание мозгов и выплеск такой чудовищной омерзительной пропаганды, что лично мне до сих пор тошно. Ни до, ни после я такого не видел. Освобождённые от цензуры советского образца СМИ, продажные политологи, прочие «свободомыслящие» граждане продемонстрировали образчик демошизоидной пропаганды, которую назвать «демократической» язык не поворачивается. Кстати, многие из этих ельцинских апологетов и сегодня строят из себя «совесть нации», являются членами Общественной палаты РФ, учат нас, как правильно жить и строить гражданское общество...

Ельцин побаивался армии. Тогда ещё побаивался. И не был уверен, что в решающий момент она выполнит приказ. Поэтому он: а) прежде всего решил опереться на внутренние войска; б) позвал наёмников из-за рубежа. Вот эти, вторые, самые интересные. Вам известно слово «Бейтар»? Поясню: «Бейтар» («Союз имени Иосифа Трумпельдора») - это сиониствующая полутеррористическая организация, созданная в 1923 году в Риге (основатель Зеев Жаботинский). На практике они занимаются политическим террором.

По официальной версии первая стрельба началась возле Останкино примерно в семь часов вечера. На самом деле, как свидетельствуют участники этих событий, подвергшиеся беспощадной расправе со стороны преданных Ельцину сил, первый расстрел демонстрантов произошёл в 15.30 возле мэрии. По людям, собравшимся на митинг возле парадного входа Белого Дома, был открыт пулемётный огонь из окон лужковской управы и автоматный огонь от её крыльца. Практически сразу после этого, в 15.45, по людям, собравшимся у 20-го подъезда Белого Дома, был открыт пулемётный огонь из окон гостиницы «Мир» (там находился штаб ГУВД и в/ч 3111). Было убито 7 человек. Вот те, кто отдал приказ стрелять в безоружных людей: командующий ВВ МВД генерал Куликов А.С. (впоследствии глава МВД и депутат Госдумы) и начальник ГУВД Москвы генерал Панкратов В.И.

Знаете, какое там было соотношение сил Останкино? Со стороны Макашова: 4000 невооружённых демонстрантов, 18 автоматчиков и один гранатомётчик (приданные для охраны колонны). Ну, плюс ещё сам Макашов тоже с автоматом.

Вопрос: что можно штурмовать такими силами?..

Зато как охранялся телецентр? Очевидцы свидетельствуют: 25 БТРов с эмблемами подразделения «Витязь» и от 500 до 700 автоматчиков дивизии имени Дзержинского. Плюс штатная охрана.

Мог ли боевой генерал Макашов отдать людям приказ на штурм при таком соотношении (как взахлёб врали проельцинские СМИ)?

Огонь был шквальным и перекрёстным. Изначально пулемёты и автоматы били из окон АСК-1 и АСК-3. Через пять минут после начала расстрела на площадь выехали БТРы «Витязя», перекрыв пути отхода, и начали расстреливать безоружных людей из крупнокалиберных башенных пулемётов. Убивали всех. Есть свидетели того, как лейтенант «Витязя» отдал приказ расстрелять в упор прибывшую бригаду скорой помощи. Погиб фельдшер Шлыков Павел Александрович, 1972 года рождения. Остальные получили различные ранения.

Теперь снова к официальным данным. По ним, на площади перед Останкино погибло около 40 человек. Вспомним для сравнения, в декабре 1989 года, во время революции в Румынии, войска Чаушеску точно так же открыли огонь из тех же самых БТРов по точно такой же толпе. Количество жертв тогда зашкалило за несколько сотен. Кто тут представляет, какие, с позволения сказать, «пули» вылетают из ствола БТРа? Такая «пулька» любую толпу прошивает насквозь. Так что официальные данные весьма и весьма сознательно занижены.

В 5 часов утра 4 октября Ельцин выпустил указ № 1578. Согласно ему, генерал Куликов, только что назначенный комендантом Москвы, получал полномочия, не ограниченные ничем. Что это означало на практике? Сами догадайтесь. В городе фактически были отменены все законы. Внутренние войска получили право убивать. Убивать бесконтрольно и неограниченно. И они убивали... Убивали, убивали, убивали...

К шести часам утра остатки защитников парламента укрылись в здании Белого Дома.

Снайперы начали с того, что открыли огонь по частям, бывшим на стороне Ельцина. Зачем? А Ельцин, как было сказано выше, не доверял воякам. И вот их решили так простимулировать. Убить пару офицеров и свалить всё на «мятежников». Огонь вёлся с крыш домов, уже занятых силами ГУО, и (внимание!!!) с крыши американского посольства! На которой, по разным версиям, уже несколько часов стоял под парами вертолет - для спасения Ельцина: на случай провала его плана).

А вот теперь приведу главные официальные данные. Количество погибших 3-5 октября 1993 года. Судя по тому, что нам втюхивает телевидение, их было от 142 до 147 человек. Что ж, давайте прикинем, правда ли это. Около 7.30 утра начинается первый штурм здания. Соотношение сил таково: в Белом Доме находится около 10 000 человек. У них в наличии 62 автомата, несколько гранатомётов и бутылки с зажигательной смесью.

Против Белого Дома выставлено: со стороны министерства обороны: 185 единиц бронетехники, в т.ч. 80 БТРов, 10 (Т-72 и Т-80), 60 БМД, 20 БМП, 15 БРДМ; со стороны ВВ МВД: 61 единица бронетехники, в т.ч. 26 БТРов, 25 БМП-2 и 10 спецмашин.

Итого, по 4 единицы бронетехники на один автомат. И теперь уж точно установлено, что 4 октября проправительственными войсками было задействовано 102 снайперские винтовки. Кроме этого, на момент расстрела парламента вокруг его здания было сосредоточено до 20 000 солдат министерства обороны и внутренних войск.

Штурм начался без какого-либо объявления или предварительного предупреждения. Никаких предложений сдаться или вывести из здания женщин и детей не делалось. Огонь по зданию, с краткими остановками, вёлся около 10 часов с применением всех видов стрелкового , артиллерии и вертолётов. И что самое глумливо-циничное, эта дикая кровавая вакханалия в прямом эфире транслировалась многими мировыми телеканалами, в том числе по России...

Так о каком штурме может идти речь? Можно ли вообще употреблять здесь слово «штурм»? Куда уместней употреблять слова «резня», «расправа», «бойня»... Массовое убийство собственных граждан. За время этого, с позволения сказать, «штурма» в здании парламента, по данным очевидцев и ряда независимых экспертов, было убито до полутора тысяч человек. По данным тех же источников, возле Останкино погибло до трёхсот человек.

Было ещё кое-что. Нечто столь позорное и омерзительное, что никогда не будет признано нынешними слугами народа. Не будет потому, что в этом случае некоторых из них не спасёт никакая амнистия.

Я говорю о бессудных расстрелах пленных соотечественников.

Свидетели этих расстрелов ещё живы и могут дать показания. В их числе: депутаты Верховного Совета С. Бабурин, И. Шашиашвили, О. Румянцев, С. Умалатова и другие; подполковник милиции М.В. Руцкой (брат Александра Руцкого). И другие, которым тогда чудом удалось выжить. По их свидетельствам, офицеры ВВ МВД, ГУО и бейтаровские наёмники обходили строй пленных и тех, кто имел на руках следы пороха, уводили в неизвестном направлении. Причём, несколько раз бейтаровцы вскоре возвращались и говорили, что люди погибли при попытке к бегству. Трупы складировались под горбатым мостом.

Существует целая куча медицинских заключений, говорящих о том, что люди были убиты в упор, выстрелом в затылок.

Есть данные о бойцах дивизии имени Дзержинского, перешедших на сторону Верховного Совета. Были данные и о более крупных военных формированиях, двинувшихся на помощь парламенту... Их всех больше нет. Во время «штурма» атакующие получили приказ людей в форме убивать на месте. Потом, когда по ТВ показали похороны бойцов-дзержинцев, погибших «в боях с мятежниками», участники обороны Белого Дома опознавали в гробах этих офицеров и солдат, которые на момент сложения оружия были живы и здоровы. Вот имена некоторых: майор Грицюк С.А., рядовые Петров О.М. и Лобов Ю.В. Просьбы к компетентным органам уточнить обстоятельства их гибели остались без ответа. ...Потом началась зачистка катакомб под зданием. Существуют показания людей, чудом оттуда вырвавшихся. Согласно им, почти всех, кто там был, расстреляли на месте. Часть подземелий затопили вместе с людьми. Сделано это было по приказу новоназначенного коменданта Белого Дома генерала Аркадия Баскаева. Трупы складировались в бункере бомбоубежища. Позже их выносили через проход на ветку метро.

По данным независимого расследования, проведённого в 94-95 годах, непосредственную, прямую ответственность за массовые убийства пленных несут:

Генерал ВВ МВД Романов (ОМОН и сводная рота ОМСДОН);

Генералы Рушайло и Панкратов, а также экс-мэр Москвы Лужков Ю.М. (подразделения РУОП ГУВД Москвы);

Генералы Коржаков и Барсуков (полк президентской охраны);

Полковник СВА Котенев (курировавший бейтаровских наёмников).

С результатом данного расследования читатель может ознакомиться в книге «Анафема». Автор Иван Иванов. Имя вымышленное. Насколько я знаю, под этим псевдонимом работало сразу несколько человек. Почитайте, люди! Я и десятой доли здесь не изложил того, что там написано.

P.S. Знаете, что меня тогда особо потрясло? Позиция нашей либеральной интеллигенции. Совесть нации, так сказать. Некоторые из них тогда просто лучились радостью. Булат Окуджава, так тот и вовсе сказал: «Я наслаждался этим зрелищем». После этого актёр Гостюхин пришёл к нему на концерт в Минске, сломал на глазах публики и швырнул в лицо Окуджаве его пластинки...

ВКонтакте Facebook Одноклассники

Сегодня трагическая дата русской истории: 19-я годовщина массового уничтожения защитников Белого дома

Сегодня вечером три улицы в центре Москвы, примыкающие к Белому дому, перекроют для движения автотранспорта. И наверняка найдутся водители, которые будут этим, литературно выражаясь, очень недовольны. Опять, мол, митингуют - лучше бы делом каким-то занялись...

Но повод для массового «гуляния» (кстати, очень скромного по размерам: власти разрешили две публичные акции с предельной численностью, соответственно, 1000 и 300 человек) все же особый. Ведь эти митинги приурочены к 19-й годовщине событий, происшедших в Москве в сентябре-октябре 1993 года. Событий, которые, без всякого преувеличения, определили весь дальнейший ход российской истории.

Тем временем эти события остаются одной из самых малоизученных страниц нашей истории. Телевидение и центральная пресса ежегодно ограничиваются зачитыванием официозных справок и краткими информационными сюжетами. Большинство документов, которые могли бы пролить свет на то, что происходило в действительности, до сих пор засекречены. Более того, многие из документов, судя по всему, уже уничтожены. И мы по прошествии 19 лет не знаем даже, сколько жизней наших соплеменников унес тот «черный октябрь».

Правда, сравнительно недавно (к 16-й годовщине тех трагических событий) историком Валерием Шевченко было подготовлено, по сути, первое исследование, которое систематизировало разрозненные публикации СМИ тех лет и свидетельства очевидцев. И от той картины, которая предстала в итоге, волосы, что называется, встают дыбом. Полный текст его работы «Забытые жертвы октября 1993 года» желающие могут найти в Сети. Мы воспроизведем лишь некоторые отрывки.

«21 сентября - 5 октября 1993 года, - пишет историк, - произошли трагические события новейшей российской истории: роспуск по президентскому указу № 1400 Съезда народных депутатов и Верховного Совета России, в нарушение действующей на тот момент Конституции, почти двухнедельное противостояние, завершившееся массовыми расстрелами защитников Верховного Совета 3-5 октября у телецентра в Останкино и в районе Белого дома. Больше 15 лет прошло с тех памятных дней, но по-прежнему остается без ответа главный вопрос - сколько человеческих жизней унесла октябрьская трагедия.

В официальном списке погибших, объявленном Генеральной прокуратурой России, числятся 147 человек: в Останкино - 45 гражданских и 1 военнослужащий, в «районе Белого дома» - 77 гражданских и 24 военнослужащих министерства обороны и МВД...

Список, составленный по материалам парламентских слушаний в Государственной Думе России 31 октября 1995 года, включает 160 фамилий. Из 160 человек 45 - погибшие в районе телецентра «Останкино», 75 - в районе Белого дома, 12 - «граждане, погибшие в других районах Москвы и Подмосковья», 28 - погибшие военнослужащие и сотрудники МВД. Причем в состав 12 «граждан, погибших в других районах Москвы и Подмосковья» попали Павел Владимирович Алферов с указанием «сгорел на 13-м этаже Дома Советов» и Василий Анатольевич Тарасов, по заявлению близких, участвовавший в защите Верховного Совета и пропавший без вести.

Но в списке, опубликованном в сборнике документов Комиссии Государственной Думы по дополнительному изучению и анализу событий, происходивших в г. Москве 21 сентября - 5 октября 1993 года, которая работала с 28 мая 1998 по декабрь 1999 гг., названы имена уже только 158 погибших. Из списка вычеркнули П.В. Алферова и В.А. Тарасова. Между тем в заключении комиссии указывалось: «По приблизительной оценке, в событиях 21 сентября - 5 октября 1993 года всего убиты или скончались от полученных ранений около 200 человек».

Опубликованные списки даже при их поверхностном рассмотрении вызывают ряд вопросов. Из 122 официально признанных погибшими гражданских лиц лишь 17 - жители других регионов России и стран ближнего зарубежья, остальные, не считая нескольких погибших граждан из дальнего зарубежья, - жители Московского региона. Известно, что на защиту парламента приехали немало иногородних, в т. ч. с митингов, на которых составляли списки добровольцев. Но одиночки преобладали, некоторые из них приехали в Москву негласно...

Многие москвичи и жители Подмосковья, остававшиеся у здания парламента за колючей проволокой в дни блокады, после ее прорыва 3 октября ушли ночевать домой. Иногородним некуда было идти. Вспоминает защитник парламента Владимир Глинский: «В моем отряде, который держал баррикаду на Калининском мосту у здания мэрии, москвичей было лишь процентов 30. А к утру 4 октября их осталось и того меньше, потому что многие ушли ночевать домой». К тому же с прорывом к защитникам Дома Советов присоединились и другие приезжие. Депутат Верховного Совета хирург Н.Г. Григорьев зафиксировал приход к зданию парламента в 22:15 3 октября гражданской колонны, состоявшей в основном из мужчин средних лет…

Для того, чтобы установить подлинное число убитых в Доме Советов, - продолжает Валерий Шевченко, - необходимо знать, сколько человек находилось там во время его штурма 4 октября 1993 года. Некоторые исследователи утверждают, что в здании парламента на тот момент находились максимум 2500 человек. Но если определить относительно точное число людей, находившихся в Белом доме и вокруг него до прорыва блокады, еще представляется возможным, то применительно к 4 октября возникают сложности.

Светлана Тимофеевна Синявская занималась распределением талонов на питание для людей, находившихся в кольце обороны Дома Советов. Светлана Тимофеевна свидетельствует, что до прорыва блокады талоны выдавались на 4362 человека. Впрочем, защитница парламента из 11-го отряда, в котором было 25 человек, говорила автору этих строк, что их отряд не получал талонов.

На вопрос, сколько человек находилось в Белом доме и вокруг него ранним утром 4 октября, можно дать лишь приблизительный ответ. Как свидетельствует приехавший из Тюмени защитник парламента, в ночь с 3 на 4 октября многие люди, больше тысячи, спали в подвале Дома Советов. По словам П.Ю. Бобряшова, на площади оставалось не более тысячи человек, в основном у костров и палаток. По оценке эколога М.Р. примерно 1500 человек были рассеяны малыми группами по площади перед Белым домом».

Таким образом, получается следующая картина: внутри Белого дома в ночь на 4 октября 1993 года находились около 5000 человек и еще 1000-1500 - на улице вокруг здания Верховного Совета. И вот «доблестные» правительственные войска (приказ отдал тогдашний министр обороны Павел Грачев) начали штурм здания и обстрел его из орудий танков. Вот что пишет далее Валерий Шевченко:

«Когда начался обстрел площади, многие люди, спасавшиеся от массированного огня БТРов, укрылись в подвале-убежище расположенного недалеко от Дома Советов двухэтажного здания. По оценке военного журналиста И.В. Варфоломеева, в бункер набилось до 1500 человек. Такое же число людей, собравшихся в бункере, называет и Марина Николаевна Ростовская. Потом они перешли по подземному ходу в здание парламента. Многих людей развели по этажам. По словам московского бизнесмена Андрея (имя изменено), часть выведенных из подземелья женщин и детей проводили на четвертый этаж Дома Советов. «Нас стали поднимать по лестницам наверх, на третий, четвертый, пятый этажи в коридоры», - вспоминал Александр Страхов. Другой очевидец свидетельствует, что 800 человек, вышедшие из подвала, попали в плен в холле 20-го подъезда к десантникам 119-го Наро-Фоминского полка и около 14:30 были «отпущены на свободу». Группа человек в 300, которую десантники во время активизации обстрела отправили в подвал, вышла из здания парламента в 15:00.

В зале Совета Национальностей собрались депутаты, сотрудники аппарата, журналисты и многие безоружные защитники парламента. Время от времени поступали предложения вывести из здания женщин, детей, журналистов. Список журналистов для вывода за пределы Дома Советов состоял из 103 фамилий. Депутатов, сотрудников аппарата, гражданских (в т. ч. оказавшихся в зале беженцев) набралось около 2000 человек.

Остается неясным, сколько человек во время штурма находилось на верхних (выше седьмого) этажах Белого дома. Необходимо отметить, что в первые часы штурма люди опасались прежде всего захвата нижних этажей спецподразделениями. К тому же некоторые из них пережили атаку БТРов. Многие при начавшемся интенсивном обстреле поднимались на верхние этажи, «поскольку создавалось впечатление, что там безопаснее». Об этом свидетельствуют капитан 3-го ранга Сергей Мозговой и профессор Российского государственного торгово-экономического университета Марат Мазитович Мусин (публиковался под псевдонимом Иван Иванов). Но именно по верхним этажам велась стрельба из танков, что существенно сокращало шанс выжить для находившихся там людей…

В течение дня, несмотря на продолжающийся обстрел, в здание парламента прорывались люди. «И уже, когда надежды никакой не было, - вспоминал депутат В.И. Котельников, - к нам прорвались 200 человек: мужчины, женщины, девушки, подростки, фактически дети, школьники восьмых-десятых классов, несколько суворовцев. Когда они бежали, им стреляли в спины. Падали убитые, оставляя кровавые следы на асфальте, живые продолжали бежать».

Таким образом, - делает вывод Шевченко, - в Доме Советов и в непосредственной близости от него 4 октября 1993 года оказались многие сотни в основном безоружных людей. И примерно начиная с 6:40 утра началось их массовое уничтожение.

Первые жертвы около парламента появились, когда символические баррикады защитников прорвали бэтээры, открыв огонь на поражение. Свидетельствует Галина Н.: «В 6:45 утра 4 октября нас подняли по тревоге. На улицу мы выбежали сонные и сразу попали под пулеметный огонь… Потом мы несколько часов лежали на земле, а в десяти метрах от нас били бэтээры… Нас было около трехсот человек. Мало кто остался в живых. А затем мы перебежали в четвертый подъезд… Я на улице видела, что тех, кто шевелился на земле, расстреливали».

«На наших глазах БТРы расстреливали безоружных старушек, молодежь, которые находились в палатках и возле них, - вспоминал лейтенант В.П. Шубочкин. - Мы видели, как группа санитаров побежала к раненому полковнику, но двое из них были убиты. Через несколько минут снайпер добил и полковника». Депутат Р.С. Мухамадиев видел, как из здания парламента выбежали женщины в белых халатах. В руках они держали белые платки. Но стоило им нагнуться, чтобы оказать помощь лежащему в крови мужчине, их срезали пули крупнокалиберного пулемета.

Журналист Ирина Танеева, еще не совсем осознавая, что начинается штурм, наблюдала из окна Дома Советов следующее: «В стоящий напротив накануне брошенный омоновцами автобус бежали люди, карабкались внутрь, прячась от пуль. На автобус с трех сторон на бешеной скорости наехали три БМД и расстреляли его. Автобус вспыхнул свечкой. Люди оттуда пытались выбраться и тут же падали замертво, сраженные плотным огнем БМД. Кровь. Рядом стоящие «Жигули», набитые людьми, также были расстреляны и горели. Все погибли».

Расстрел шел и со стороны Дружинниковской улицы. Вспоминает народный депутат России А.М. Леонтьев: «По переулку напротив «Белого дома» стояли 6 бронетранспортеров, а между ними и «Белым домом» за колючей проволокой… лежали казаки с Кубани - человек 100. Они не были вооружены. Были просто в форме казаков… К подъездам из сотни казаков добежали не более 5-6 человек, а остальные все полегли».

Жертвами атаки бронемашин стали, по минимальной оценке, несколько десятков человек. По словам Евгения О., на площади было много убитых из тех, кто пришел на баррикады или жил в палатках у здания Верховного Совета. Среди них были и молодые женщины. Одна лежала с лицом, ставшим сплошной кровавой раной...

В самом здании парламента число погибших увеличивалось в несколько раз с каждым часом штурма. Депутат от Чувашии хирург Н.Г. Григорьев в 7:45 утра 4 октября спустился на первый этаж в холл 20-го подъезда. «Я обратил внимание, - вспоминает он, - на то, что на полу холла (а холл был самым большим в Доме Советов) лежали рядами более полусотни раненых, возможно, и убитые, т. к. первые два с половиной ряда лежащих людей были накрыты через голову».

Через несколько часов штурма погибших заметно прибавилось. В переходе от 20-го к 8-му подъезду сложили больше 20 убитых. По свидетельству московского бизнесмена Андрея (имя изменено), только в их секторе находилось около ста убитых и тяжелораненых.

«Я вышел из приемной третьего этажа и стал спускаться на первый, - свидетельствует человек из окружения А.В. Руцкого. - На первом этаже - жуткая картина. Сплошь на полу, вповалку - убитые… Там их навалили горы. Женщины, старики, два убитых врача в белых халатах. И кровь на полу высотой - в полстакана: ей ведь некуда стекать»…

По свидетельству художника Анатолия Леонидовича Набатова, в холле 8-го подъезда в штабель сложили от 100 до 200 трупов. Анатолий Леонидович поднимался до 16-го этажа, видел трупы в коридорах, мозги на стенах. На 16-м этаже он заметил журналиста, который по рации координировал огонь по зданию, сообщая о скоплении людей. Анатолий Леонидович сдал его казакам.

Уже после событий президент Калмыкии К.Н. Илюмжинов в одном из интервью заявил: «Я видел, что в Белом доме не 50 и не 70 убитых, а сотни. Вначале их пытались собирать в одно место, затем отказались от этой идеи: было опасно лишний раз передвигаться. В большинстве своем это были люди случайные - без оружия. К нашему приходу насчитывалось более 500 убитых. К концу дня, думаю, эта цифра выросла до тысячи». Р.С. Мухамадиев в разгар штурма услышал от своего коллеги депутата, профессионального врача, избранного от Мурманской области, следующее: «Уже пять кабинетов забиты мертвыми. А раненых не счесть. Более ста человек лежат в крови. Но у нас ничего нет. Нет бинтов, нет даже йода…». Президент Ингушетии Руслан Аушев сообщил вечером 4 октября Станиславу Говорухину, что при нем из Белого дома вынесли 127 трупов, но много еще осталось в здании.

Число погибших значительно увеличил обстрел Дома Советов танковыми снарядами. От непосредственных организаторов и руководителей обстрела можно услышать, что по зданию стреляли безобидными болванками. Например, бывший министр обороны России П.С. Грачев заявил следующее: «Мы выстрелили по Белому дому шестью болванками из одного танка по одному заранее выбранному окну с целью вынудить заговорщиков покинуть здание. Мы знали, что за окном никого не было».

Однако высказывания подобного рода полностью опровергаются свидетельскими показаниями. Как сообщали корреспонденты газеты «Московские новости», около 11:30 утра снаряды, судя по всему, кумулятивного действия, прошивают Белый дом насквозь: с противоположной стороны здания одновременно с попаданием снаряда вылетает по 5-10 окон и тысячи листов канцелярских бумаг.

Приведем несколько показаний очевидцев гибели людей в здании парламента в результате попадания туда снарядов. Вот что, например, рассказал в интервью газете «Омское время» (1993, № 40) депутат В.И. Котельников: «Сначала, когда с каким-нибудь заданием пробегал по зданию, ужасало количество крови, трупов, разорванных тел. Оторванные руки, головы. Попадает снаряд, часть человека сюда, часть - туда… А потом привыкаешь. У тебя есть задание, надо его выполнить». «Когда нас обстреляли из танков, - вспоминал другой очевидец, - я был на шестом этаже. Здесь было много гражданских. Оружия у нас не было. Я подумал, что после обстрела солдаты ворвутся в здание, и решил, что надо найти пистолет или автомат. Открыл дверь в комнату, где недавно разорвался снаряд. Я не смог войти. Там было кровавое месиво». Бывший сотрудник милиции Я., перешедший на сторону парламента, видел, как снарядами в кабинетах Дома Советов «буквально разрывало людей». Немало жертв оказалось и во втором подъезде Белого дома (один из танковых снарядов попал в цокольный этаж)…

Помимо обстрела здания парламента из танков, БМП, БТРов, автоматного и снайперского огня, который продолжался весь день, и в Белом доме, и вокруг него осуществлялись расстрелы как непосредственных защитников парламента, так и граждан, случайно оказавшихся в зоне боевых действий. Врач Николай Бернс оказывал помощь раненым в «медсанбате» недалеко от здания мэрии («книжка»). На его глазах омоновец расстрелял двух мальчиков 12-13 лет.

По словам одного из офицеров-защитников, перешедшего утром 4 октября вместе с другими людьми из бункера в подвал Белого дома, «молодых парней и девушек хватали и уводили за угол в одну из ниш», затем «оттуда слышались короткие автоматные очереди». Н.А. Брюзгина, помогавшая раненым в импровизированном «госпитале» на первом этаже в 20-м подъезде, впоследствии рассказала О.А. Лебедеву, что когда ворвавшиеся военные принялись вытаскивать раненых в коридор, оттуда стали доносится глухие звуки. Надежда Александровна, приоткрыв дверь туалета, увидела, что весь пол там был залит кровью. Там же горой лежали трупы только что застреленных людей. Инженер Н.Мисин утром 4 октября укрылся от стрельбы вместе с другими безоружными людьми в подвале Дома Советов. Когда первый этаж 20-го подъезда захватили военные, людей вывели из подвала и положили в вестибюле. Раненых унесли на носилках в комнату дежурных охраны. Мисина через некоторое время отпустили в туалет, где он увидел следующую картину: «Там аккуратно, штабелем, лежали трупы в «гражданке». Пригляделся: сверху - те, кого мы вынесли из подвала. Крови - по щиколотку… Через час трупы стали выносить»…

Свидетельствует капитан 1-го ранга В.К. Кашинцев: «Примерно в 14:30 к нам пробрался парень с третьего этажа, весь в крови, сквозь рыдания выдавил: «Там внизу вскрывают комнаты гранатами и всех расстреливают. Уцелел, т. к. был без сознания, видно, приняли за мертвого». О судьбе большей части раненых, оставленных в Белом доме, можно только догадываться...

Многих людей расстреляли или избили до смерти уже после того, как они вышли из Белого дома. Люди, выходившие «сдаваться» днем 4 октября из 20-го подъезда, стали свидетелями того, как штурмовики добивали раненых. На шедшего позади депутата Ю.К. Чапковского молодого человека в камуфляже набросились омоновцы, начали бить, топтать ногами, затем пристрелили.

Тех, кто выходил со стороны набережной, старались прогнать через двор и подъезды дома по переулку Глубокому. «В подъезде, куда нас заталкивали, - вспоминает И.В. Савельева, - было полно народу. С верхних этажей раздавались крики. Каждого обыскивали, срывали куртки и пальто - искали военнослужащих и милиционеров (тех, кто был на стороне защитников Дома Советов), их сразу куда-то уводили… При нас выстрелом был ранен милиционер - защитник Дома Советов. По омоновской рации кто-то кричал: «В подъездах не стрелять! Кто будет убирать трупы?!» На улице не прекращалась стрельба». Свидетельствует другой очевидец: «Нас обыскали и перевели в следующий подъезд. ОМОН стоял двумя рядами и истязал нас… В полутемном коридоре внизу я рассмотрел полураздетых людей в кровоподтеках. Ругань, вопли избиваемых, перегар. Раздается хруст ломаемых костей». Подполковник милиции Михаил Владимирович Руцкой видел, как из подъезда вытащили троих раздетых по пояс людей и тут же у стены расстреляли. Он также слышал крики насилуемой женщины.

Особенно лютовали омоновцы в одном из подъездов этого дома. Вспоминает очевидец, чудом оставшийся в живых: «Меня вводят в парадное. Там свет, и на полу - трупы, голые по пояс. Почему-то голые и почему-то по пояс». Как установил Ю.П. Власов, всех, кто попал в первый подъезд, после пыток убили, женщин раздевали донага и насиловали всем скопом, после пристреливали. Группу вышедших из Белого дома после 19 часов гражданских численностью 60-70 человек омоновцы провели по набережной до улицы Николаева и, заведя во дворы, зверски избили, а затем добили автоматными очередями. Четверым удалось забежать в подъезд одного из домов, где они и скрывались около суток.

И снова выдержки из рассказа В.И. Котельникова: «Вбежали во двор, огромный старый двор, квадратом. В моей группе было примерно 15 человек… Когда мы добежали до последнего подъезда, нас осталось только трое… Побежали на чердак - двери там, на наше счастье, взломаны. Упали среди хлама за какую-то трубу и замерли… Мы решили лежать. Объявлен комендантский час, все оцеплено ОМОН(ом), и практически мы находились в их лагере. Всю ночь там шла стрельба. Когда уже рассвело, с полшестого до полвосьмого мы приводили себя в порядок… Начали потихоньку спускаться. Я, когда дверь приоткрыл, чуть не потерял сознание. Весь двор был усеян трупами, не очень часто, вроде в шахматном порядке. Трупы все в каких-то необычных положениях: кто сидит, кто на боку, у кого нога, у кого рука поднята, и все сине-желтые. Думаю, что же необычного в этой картине? А они все раздетые, все голые».

Утром 5 октября местные жители видели во дворах немало убитых. Через несколько дней после событий корреспондент итальянской газеты L` Unione Sarda Владимир Коваль осмотрел эти подъезды. Нашел выбитые зубы и пряди волос, хотя, как он пишет, «вроде бы прибрали, даже песочком кое-где присыпано».

Трагическая участь постигла многих из тех, кто вечером 4 октября выходил со стороны расположенного с тыльной стороны Дома Советов стадиона «Асмарал» («Красная Пресня»). 6 октября в СМИ прошла информация, что по предварительным подсчетам в ходе «добровольной сдачи в плен» в течение заключительной фазы штурма Белого дома задержаны около 1200 человек, из которых около 600 находятся на стадионе «Красная Пресня». Сообщалось, что в числе последних содержатся и нарушители комендантского часа.

Расстрелы на стадионе начались ранним вечером 4 октября. По словам жителей примыкающих к нему домов, видевших, как расстреливали задержанных, «эта кровавая вакханалия продолжалась всю ночь». Первую группу пригнали к бетонному забору стадиона автоматчики в пятнистом камуфляже. Подъехал бронетранспортер и располосовал пленников пулеметным огнем. Там же в сумерках расстреляли вторую группу…

Свидетельствует Александр Александрович Лапин, находившийся трое суток, с вечера 4 по 7 октября, на стадионе «в камере смертников»: «После того, как пал Дом Советов, его защитников вывели к стене стадиона. Отделяли тех, кто был в казачьей форме, в милицейской, в камуфляжной, военной, кто имел какие-либо партийные документы. Кто ничего не имел, как я... прислоняли к высокому дереву… И мы видели, как наших товарищей расстреливают в спины… Потом нас загнали в раздевалочку… Нас держали трое суток. Без еды, без воды, самое главное - без табака. Двадцать человек»…

Ю.Е. Петухов, отец Наташи Петуховой, расстрелянной в ночь с 3-го на 4 октября в Останкино, свидетельствует: «Рано утром 5 октября, еще затемно, я подъехал к горевшему Белому дому со стороны парка… Я подошел к оцеплению очень молодых ребят-танкистов с фотографией моей Наташи, и они сказали мне, что много трупов на стадионе, есть еще в здании и в подвале Белого дома… Я вернулся на стадион и зашел туда со стороны памятника жертвам 1905 года. На стадионе было очень много расстрелянных людей. Часть из них была без обуви и ремней, некоторые раздавлены. Я искал дочь и обошел всех расстрелянных и истерзанных героев»...

Когда еще не догорел Дом Советов, - продолжает Валерий Шевченко, - власть уже приступила к фальсификации числа погибших в октябрьской трагедии. Поздно вечером 4 октября 1993 года в СМИ прошло информационное сообщение: «Европа надеется, что число жертв будет сведено к минимуму». Рекомендацию Запада в Кремле услышали.

Рано утром 5 октября 1993 года главе президентской администрации С.А. Филатову позвонил Б.Н. Ельцин. Между ними состоялся следующий разговор:

Сергей Александрович… к Вашему сведению, за все дни мятежа погибли 146 человек.

Хорошо, что Вы сказали, Борис Николаевич, а то было такое ощущение, что погибли 700-1500 человек. Надо бы напечатать списки погибших.

Согласен. Распорядитесь, пожалуйста…

Сколько же погибших доставили в московские морги 3-4 октября? В первые дни после октябрьской бойни сотрудники моргов и больниц отказывались отвечать на вопрос о числе погибших, ссылаясь на приказ из главка. «Я два дня обзванивал десятки московских больниц и моргов, пытаясь это выяснить, - свидетельствует Ю.Игонин. - Отвечали в открытую: «Нам запретили выдавать эту информацию».

Московские врачи утверждали, что на 12 октября через московские морги проведено 179 трупов жертв октябрьской бойни. Пресс-секретарь ГМУМ И.Ф. Надеждин 5 октября, наряду с официальными данными о 108 погибших, без учета трупов, находившихся еще в Белом доме, назвал и другую цифру - около 450 погибших, которую требовалось уточнить.

Однако немалая часть трупов, поступившая в московские морги, вскоре оттуда исчезла. Врач Спасательного центра ММА им. И.М. Сеченова А.В. Дальнов, работавший во время штурма в здании парламента, через некоторое время после событий констатировал: «Заметаются следы по точному числу пострадавших. Засекречиваются все материалы по 21.09-04.10.93, находящиеся в ЦЭМП. Переписываются некоторые истории болезни раненых и умерших, изменяются даты поступления в морги и больницы. Часть пострадавших, по согласованию с руководством ГМУ, перевозится в морги других городов». По оценке Дальнова число погибших занижено по крайней мере на порядок. 9 октября с координатором медбригады Дома Советов связался И.Ф. Надеждин, предложив выступить по телевидению вместе с врачами ЦЭМП и ГМУМ, чтобы успокоить общественность по числу пострадавших. Дальнов отказался участвовать в фальсификации...

Начиная с 5 октября А.В. Дальнов и его коллеги обошли госпитали и морги министерств обороны, внутренних дел и госбезопасности. Им удалось выяснить, что трупы жертв октябрьской трагедии, находившиеся там, не попали в официальные сводки.

О том же говорилось и в докладе Комиссии Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации по дополнительному изучению и анализу событий, происходивших в Москве 21 сентября - 5 октября 1993 года: «Тайный вывоз и захоронение трупов погибших в событиях 21 сентября - 5 октября 1993 года, о котором неоднократно сообщалось в некоторых печатных изданиях и средствах массовой информации, если и имели место, то производились… возможно, через морги других городов, некоторые ведомственные морги или какие-то иные структуры, связанные с Министерством внутренних дел Российской Федерации»…

Но в самом здании бывшего парламента оставалось много трупов, которые не попали даже в морги. Врачи бригады Ю.Холькина свидетельствуют: «Мы прошли весь БД до 7-го («цокольного») этажа… Но выше 7-го военные нас уже не пускали, сославшись на то, что там все горит и можно попросту отравиться газами, хотя оттуда доносились выстрелы и крики».

По утверждению Л.Г. Прошкина, следователей Генеральной прокуратуры допустили в здание только 6 октября. До того, по его словам, там несколько дней хозяйничали внутренние войска и ленинградский ОМОН. Но в личной беседе с И.И. Андроновым Прошкин сказал, что следователей допустили в здание позже, чем вечером 6 октября, т. е. только утром 7 октября.

В следственном деле № 18/123669-93, которое вела Генеральная прокуратура, указано, что в самом Белом доме тел погибших обнаружено не было. Генеральный прокурор В.Г. Степанков, побывавший в здании бывшего парламента на следующий день после штурма, констатировал: «Самое сложное в расследование этого дела привносит тот факт, что 5 октября в «Белом доме» мы не обнаружили ни одного трупа. Ни одного. Поэтому следствие лишено возможности в полном объеме установить причины смерти каждого из тех людей, которых до нас увезли из здания». А.И. Казанник, назначенный вместо Степанкова на должность генерального прокурора, тоже побывал в здании бывшего парламента, видел разрушения, обратил внимание на пятна крови. По его визуальной оценке картина внутри Белого дома не соответствовала слухам «о многих тысячах жертв»...

Свое расследование вела и Главная военная прокуратура. Прокурор города Москвы Г.С. Пономарев, выйдя из Дома Советов, сказал, что количество убитых там исчисляется сотнями.

Сколько же человек погибли при штурме Дома Советов, расстреляны на стадионе и во дворах и как вывозились их тела? В первые сутки различные источники называли цифры от 200 до 600 погибших во время штурма. По предварительным оценкам экспертов МВД, в здании парламента могло быть до 300 трупов. «В тех закоулках Белого дома, где мне пришлось побывать, - утверждал один военнослужащий, - я насчитал 300 трупов». Другой военнослужащий слышал разговоры «некоторых военных о том, что в Белом доме было 415 трупов».

Корреспонденту «Независимой газеты» из конфиденциального источника стало известно, что число жертв внутри Дома Советов исчислялось сотнями человек. Около 400 трупов с верхних этажей, по которым велся обстрел из танков, при загадочных обстоятельствах исчезли. Как утверждает офицер МВД, после окончания штурма Белого дома, там обнаружили приблизительно 474 тела погибших (без осмотра всех помещений и разбора завалов). Многие из них имели многочисленные осколочные повреждения. Были трупы, пострадавшие от пожара. Для них характерна поза «боксера».

С.Н. Бабурину называли число погибших - 762 человека. Другой источник называл свыше 750 погибших. Журналисты газеты «Аргументы и факты» выяснили, что солдаты и офицеры внутренних войск несколько дней собирали по зданию «обугленные и разорванные танковыми снарядами» останки почти 800 его защитников. Среди погибших находили тела и тех, кто захлебнулся в затопленных подземельях Белого дома. По сведениям бывшего депутата Верховного совета от Челябинской области А.С. Бароненко, в Доме Советов погибли около 900 человек.

По некоторым данным, на стадионе каратели расстреляли до 160 человек. Причем до двух часов ночи 5 октября расстреливали партиями, предварительно избив своих жертв. Местные жители видели, что только недалеко от бассейна расстреляли около 100 человек. По сведениям Бароненко, на стадионе расстреляли около 300 человек…

Сколько же всего человеческих жизней унесла октябрьская трагедия? Существует список погибших, в котором поименно названы 978 человек (по другим данным - 981). Три различных источника (в министерстве обороны, МБ, Совмине) сообщили корреспондентам «НЕГ» о справке, подготовленной только для высших должностных лиц России. В справке, подписанной тремя силовыми министрами, указывалось число погибших - 948 человек (по другим данным, 1052). По сообщению информаторов, сначала была лишь справка МБ, направленная В.С. Черномырдину. Затем последовало указание сделать сводный документ всех трех министерств. Информация была подтверждена и бывшим президентом СССР М.С. Горбачевым. «По моим сведениям, - говорил он в интервью «НЕГ», - одна западная телекомпания приобрела за определенную сумму справку, подготовленную для правительства, с указанием количества жертв. Но пока ее не обнародуют».

Радиостанция «Свобода» 7 октября 1993 года, когда еще не осмотрели все помещения в Доме Советов, сообщила о гибели 1032 человек. Сотрудники учреждений, где велась скрытая статистика, называли цифру 1600 погибших. Внутренняя статистика МВД зафиксировала 1700 погибших. К 15-й годовщине расстрела парламента Р.И. Хасбулатов в интервью журналисту «МК» К.Новикову рассказал, что высокопоставленный милицейский генерал клялся и божился, называя цифру погибших 1500 человек. Тогда же в интервью пресс-службе МГК КПРФ Хасбулатов заявил: «Как мне говорили многие и военные, и милицейские чины - многие говорили - что общее количество погибших было где-то даже более 2000 человек».

На сегодняшний день можно утверждать, что в трагических событиях сентября-октября 1993 года в Москве погибли не менее 1000 человек. Насколько больше было жертв, может показать только специальное расследование на высоком государственном уровне», - заключает Валерий Шевченко. Власти, однако, и не собираются проводить такое расследование.

А ведь буквально на днях руководитель кремлевской администрации Сергей Иванов, выступая от имени высшей российской власти на Всемирном русском народном соборе, призывал «восстановить преемственность и непрерывность российской истории, освободить ее от мифов и конъюнктурных оценок, встроить в ткань единого политического полотна и выдающиеся победы, и горькие поражения, отбрасывающие страну на десятилетия назад».

Так что же мешает начать именно с расследования событий кровавого октября 1993 года? К этому взывают души погибших наших братьев и сестер, которые пришли защищать законную, верховную на тот момент власть России - Верховный Совет. Вот случайно дошедший до нас текст Завещания несдавшихся защитников Дома Советов:

«Братья, когда вы прочтете эти строки, нас уже не будет в живых. Наши тела, простреленные, догорят в этих стенах. Мы обращаемся к вам, кому повезло выйти живым из этой кровавой бойни.

Мы любили Россию. Мы хотели, чтобы на этой земле восстановился, наконец, тот порядок, который Богом ей определен. Имя ему - соборность; внутри ее всякий человек имеет равные права и обязанности, и преступать закон не позволено никому, в каком бы высоком чине он ни был.

Конечно, мы были наивными простаками, за свою доверчивость мы наказаны, нас расстреливают и в конце концов предадут. Мы были лишь пешками в чьей-то хорошо продуманной игре. Но дух наш не сломлен. Да, умирать страшно. Однако что-то поддерживает, кто-то невидимый говорит: «Вы кровью очищаете свою душу, и теперь сатана ее не достанет. И, погибнув, вы будете гораздо сильнее живых».

В наши последние минуты мы обращаемся к вам, граждане России. Запомните эти дни. Не отводите взгляда, когда наши обезображенные тела будут, смеясь, демонстрировать по телевидению. Запомните всё и не попадайтесь в те же ловушки, в которые угодили мы.

Простите нас. Мы же прощаем и тех, кто послан нас убить. Они не виноваты... Но не прощаем, проклинаем бесовскую шайку, севшую России на шею.

Не дайте затоптать великую православную веру, не дайте затоптать Россию.

После распада СССР и водружения триколора над Кремлём недавние победители стремительно переругались. С одной стороны, на пике популярности находился президент Борис Ельцин. Он ещё не успел скомпрометировать себя неуклюжими реформами, ещё не потерял энергии и бойцовских качеств. Другой центр влияния сформировался вокруг Верховного совета во главе с вице-президентом Александром Руцким и председателем Верховного совета Русланом Хасбулатовым.

В 1992 и 1993 годах Россию лихорадило. Экономические реформы обернулись бедствиями для страны, на окраинах гремели войны, внутри государства шло брожение. В это время Ельцин отыскивал возможности усилить собственную власть и отодвинуть на обочину парламент. Со своей стороны, в Верховном совете законной властью полагали как раз себя. Искать общий язык никто не желал. По крайней мере, с лета 1993 года президент уже начал готовиться к силовому разрешению конфликта. В частности, он посетил расквартированные под Москвой воинские части и заручился поддержкой их командования. 1 сентября Руцкой был отправлен в отставку с поста вице-президента, а 21-го Ельцин издал знаменитый Указ № 1400, который и спровоцировал дальнейшую бурю.

В этом указе Ельцин начал с брани по адресу парламента, который он обвинял во всех грехах. Однако кроме филиппик президент давал и практические указания. В первую очередь смысл указа состоял в роспуске Верховного совета и назначении выборов в Государственную думу, чьи полномочия не шли ни в какое сравнение с возможностями ВС.

Никаких правовых оснований у такого указа не было, фактически это был акт личного произвола Бориса Ельцина. После того как Ельцин зачитал указ по телевидению, Хасбулатов объявил, что парламент будет защищаться. К Белому дому, где заседал Верховный совет, подтягивались его сторонники. В здании не работали телефоны, банковские счета были заблокированы. Вокруг Белого дома собралась толпа более чем в 10 тысяч человек. Люди разбили палаточный городок и начали строить баррикады. Ночами грелись у костров. "Группа поддержки" парламента была на удивление пёстрой, она включала и коммунистов, и национал-радикалов, и отставников вооружённых сил, и казаков. Проблемой парламентаристов была острая нехватка оружия. У охраны Белого дома изъяли 260 автоматов, к которым имелось по 1–2 магазина патронов.

Конец сентября прошёл в бесплодном противостоянии. 23 числа небольшая группа парламентаристов устроила набег на здание Объединённого командования Вооружённых сил СНГ. В перестрелке погиб милиционер, шальной пулей была убита пожилая женщина, а налётчики бежали, не сумев захватить здание. До поры вооружённое противостояние этим и исчерпывалось. Ельцин контролировал силовиков и правительство и мог себе позволить ожидание, парламентаристы же, оказавшись перед лицом необходимости действовать, просто растерялись. Подходы к Белому дому перекрывала милиция и части внутренних войск. Постепенно улицы перегородили колючей проволокой и бронетехникой. Однако парламентаристы перемещались наружу и внутрь по подземным коммуникациям Белого дома.

Фото: © РИА Новости/Игорь Михалев

29 сентября правительство, решив, что игру пора заканчивать, потребовало капитуляции в срок до 4 октября. Сторонники парламента начали собираться на массовые протестные митинги за пределами оцепленного квартала. Их жестоко разгонял ОМОН, избивая людей без малейшей пощады. Кульминация наступила 3 октября. По всей Москве собирались группы сторонников Верховного совета, насчитывавшие до нескольких тысяч человек. Милиция разгоняла эти мини-манифестации, но те тотчас собирались снова в других местах. В конце концов, наиболее многочисленная толпа, собравшаяся на Октябрьской площади, решительно двинулась к Белому дому через Крымский мост. На этот раз манифестантов было слишком много. Оцепление прорвали массой живой силы, строй ОМОНа разметали с помощью идущего задним ходом КамАЗа. Марширующую колонну начали обстреливать боевыми патронами, но жидкая стрельба скорее распаляла, чем останавливала, при этом милиционеры в хаосе вовсю попадали даже по своим. Многотысячная толпа сметала любое сопротивление.

Как только разгорячённая толпа вырвалась к Белому дому, Руцкой решил, что его час настал. Пользуясь паникой в рядах милиционеров, он призвал штурмовать мэрию. Дорогой толпа наткнулась на отряд внутренних войск, однако боя не вышло. Вэвэшники не желали вступать в конфликт, поэтому просто побратались с демонстрантами и гордо удалились. Столкновение у мэрии довольно трудно назвать штурмом: милиционеры вяло постреляли по надвигающимся демонстрантам, а затем выбили стёкла первого этажа на противоположной стороне здания и проголосовали ногами. В это время двери фасада снесли грузовиками - и мэрия пала. Интересно, что в здании и вокруг него захватили кое-какое оружие, в том числе - что окажется важно для дальнейших событий - гранатомёт РПГ-7.

Бойня у "Останкино"

Фото: © РИА Новости/Александр Поляков

Руцкой и его соратники окончательно решили, что оседлали волну. В сгущающихся осенних сумерках начали собирать колонну для штурма телецентра "Останкино". К телецентру выехал отряд во главе с отставным генералом Альбертом Макашовым. Однако в отличие от мэрии, которую защищала кучка растерянных милиционеров, в телецентре уже находились сотни вооружённых людей. Более того, уже идущая на "Останкино" колонна парламентаристов по дороге обнаружила, что параллельно ей едут бэтээры отряда спецназначения "Витязь". Эта удивительная процессия некоторое время ехала к "Останкино" бок о бок, люди из двух колонн даже успели помахать друг другу. В итоге "витязи" всё же обогнали парламентаристов и приехали к телецентру на несколько минут раньше.

Началось бесплодное стояние перед телецентром. Офицеры объяснили Макашову, что здание сдавать не будут. В толпе имелось небольшое количество оружия, но, конечно, взять приступом телецентр, набитый до зубов вооружёнными силовиками, никто не мог и мечтать. Тогда Макашов решил попытаться занять соседнее здание - аппаратно-студийный комплекс АСК-3. Однако на поверку оказалось, что там тоже засела группа отряда "Витязь".

В этот момент произошло ключевое событие ночи. В толпе парламентаристов находился человек с захваченным ранее гранатомётом. Один из спецназовцев попытался, судя по всему, его подстрелить и ранил стоявшего рядом сторонника Верховного совета. Практически сразу раздался взрыв, о происхождении которого спорят до сих пор. Согласно официальной версии, гранатомётчик, рядом с которым только что ранили товарища, выпалил в фасад; согласно неофициальной - случайный выстрел произошёл внутри самого здания АСК-3, среди спецназовцев. Факт состоит в том, что этот взрыв на месте убил рядового Николая Ситникова, который занимал позицию рядом с товарищами внутри АСК-3.

После этого из здания открыли огонь на поражение. Солдаты били очередями с минимальной дистанции по толпе. Стреляли по всему, что подавало признаки жизни, те, кто пытался выносить раненых и убитых, также срезались огнём. Вскоре под обстрел попали также машины скорой помощи, примчавшиеся на вызовы. К расстрелу быстро подключились бронетранспортёры с крупнокалиберными пулемётами. Кто-то из толпы пытался кидать в здание коктейли Молотова, но это были разовые попытки сопротивляться. Рядовой Ситников так и остался единственным из солдат, убитым возле телецентра. Пули также зацепили несколько человек, вообще не имевших отношения к происходящему. Погиб, например, человек, отправившийся выгуливать собаку и попавший под начавшуюся стрельбу. Пули непредсказуемым образом рикошетили и летели во все стороны.

Постепенно затихая, стрельба продолжалась до самого рассвета. Основная масса людей смогла покинуть район Останкино, но итоги этого побоища ужасали. В течение нескольких часов 46 человек были убиты, 124 человека ранены.

Расстрел в прямом эфире

Ночь на 4 октября стала моментом перелома. Пока у "Останкино" шла стрельба, в Москву входили лояльные президенту войска. Из состава нескольких дивизий (Таманская, Кантемировская, Тульская десантная) удалось собрать около трёх тысяч солдат. Учитывая, что это не составляет и 10% от общей численности дивизий, набрать достаточно желающих для участия в гражданской войне было сложным делом. Интересно, что поначалу на совещании высшего руководства страны звучали предложения использовать против Белого дома тяжёлую артиллерию и даже авиацию. Это оказалось слишком круто даже для пережившего не лучшие часы Ельцина, но в наступлении участвовало 10 танков, которым и предстояло стать главной ударной силой. Характерно, что наотрез отказались участвовать в штурме Белого дома контртеррористические подразделения "Альфа" и "Вымпел". Командиры групп отказали даже после попыток президента надавить на них лично. Всё, что пообещали спецназовцы, - находиться неподалёку.

Около Белого дома в это время оставалось около двух тысяч человек. Руководители восстания окончательно потерялись и не делали ничего. Рано утром 4 октября начался штурм.

Первыми бой начали бронетранспортёры, обстреливавшие баррикады вокруг Белого дома. Вообще, штурм оказался невероятно плохо организован. Поскольку в наступлении участвовали солдаты МВД, Министерства обороны, Федеральной службы охраны, да и армейцы относились к разным частям, координация страдала. Подавляющее большинство штурмующих составляли перепуганные срочники 18–20 лет, слабо понимавшие, что происходит. В результате, например, солдаты дивизии им. Дзержинского успели устроить полноценный бой против десантников, в результате чего имелись убитые, раненые, подбитая техника и даже пленные. Как бы то ни было, сопротивление было чрезвычайно слабым, расход боеприпасов защитниками Белого дома - мизерным.

Около десяти часов включился главный калибр правительственных войск. К Белому дому вышли танки. Стрельба велась с большим временным интервалом, однако мощные осколочно-фугасные снаряды причиняли тяжёлые разрушения и парализовали волю.

В три пополудни к зданию прибыли офицеры "Альфы" и "Вымпела". Они по-прежнему не собирались участвовать в братоубийственной борьбе, но выступили в роли переговорщиков. На подходах к Белому дому лейтенант Геннадий Сергеев был убит снайпером. Многие полагают, что стреляли не из Белого дома, а откуда-то с позиций правительственных сил, чтобы спровоцировать их на неадекватную реакцию. Достоверно судить об этом невозможно, но провокация не удалась: несмотря на гибель товарища, офицеры продолжили делать то, для чего пришли, а командир "Альфы" Геннадий Зайцев вышел в радиоэфир и пообещал подавить тех, кто попробует продолжать огонь. Стрельба утихла. Офицеры прошли в Белый дом и обрисовали депутатам Верховного совета перспективу. Понятно, что здание было бы взято вне зависимости от участия в штурме "Альфы" и "Вымпела", но они могли по крайней мере гарантировать жизнь сдающимся при организованной капитуляции. На эти доводы Руцкому и Хасбулатову возразить было нечего. Благодаря инициативе и выдержке спецназовцев сотни людей остались живы. В 16:50 стрельба прекратилась, начался вывод сдающихся защитников Белого дома. Не капитулировала только часть националистов: они выбрались из Белого дома сквозь подземные коммуникации.

Сдавшиеся спецназу могли рассчитывать на корректное обращение, но те, кто попал в руки частям МВД, были серьёзно избиты. Однако 5 октября большинство задержанных разогнали по домам. Тем временем Белый дом потрошили мародёры. До двухсот преступников задержала милиция.

В парламентских выборах конца 1993 года, само собой, не участвовало ни одно движение, причастное к защите Белого дома. В феврале 1994 года участников событий в Москве амнистировали, поскольку в Думе по-прежнему заседали главным образом представители оппозиции. Неудавшийся революционер Александр Руцкой позднее избрался губернатором Курской области, и это был пик его политической карьеры после 1993 года. Борис Ельцин, как известно, ещё шесть лет оставался президентом. Осенью 1993 года он сумел навязать стране свой вариант будущего, в котором не было места сильному парламенту.

Тема «кровавого октября 1993-го» и сегодня находится за семью печатями. Никто точно не знает, сколько погибло граждан в те смутные дни. Однако цифры, которые называют независимые источники, ужасают.

Назначено на 7:00

Осенью 1993 года противостояние двух ветвей власти – президента и правительства, с одной стороны, и народных депутатов и Верховного Совета, с другой – зашло в тупик. Конституция, которую так рьяно защищала оппозиция, по рукам и ногам связала Бориса Ельцина. Выход был один: изменить закон, если понадобится – силой.

Конфликт перешел в фазу крайнего обострения 21 сентября, после знаменитого указа № 1400, в котором Ельцин временно прекращал полномочия Съезда и Верховного Совета. В здании парламента отключили связь, воду и электричество. Однако заблокированные там законодатели сдаваться не собирались. На помощь им пришли добровольцы, вставшие на защиту Белого дома.

В ночь на 4 октября президент принимает решение о штурме Верховного Совета с использованием бронетехники, к зданию стягиваются правительственные войска. Операция назначена на 7 утра. Едва пошел отсчет восьмого часа, как появилась первая жертва – от пули погиб капитан милиции, снимавший происходящее с балкона гостиницы «Украина».

Жертвы Белого дома

Уже в 10 утра стала поступать информация о гибели большого количества защитников резиденции Верховного Совета в результате танкового обстрела. К 11:30 158 человек нуждались в медицинской помощи, 19 из них позже скончались в больнице. В 13:00 народный депутат Вячеслав Котельников сообщал о больших жертвах среди тех, кто находился в Белом доме. Примерно в 14:50 неизвестные снайперы начинают отстреливать людей, столпившихся у парламента.

Ближе к 16:00 сопротивление защитников подавлено. Собранная по горячим следам правительственная комиссия быстро подсчитывает жертвы трагедии – 124 убитых, 348 раненых. Причем в список не включают погибших в самом здании Белого дома.

Руководитель следственной группы Генпрокуратуры Леонид Прошкин, занимавшийся делами по захвату московской мэрии и телецентра, отмечает, что все жертвы – результат атак правительственных сил, так как было доказано, что «ни один человек не убит из оружия защитников Белого дома». По данным Генпрокуратуры, на которые ссылался депутат Виктор Илюхин, всего при штурме парламента погибли 148 человек, при этом 101 человек - возле здания.

А дальше в различных комментариях данных событий цифры только росли. 4 октября телеканал CNN, опираясь на свои источники, заявил, что погибли около 500 человек. Газета «Аргументы и факты» со ссылкой на солдат внутренних войск, писала, что они собрали «обугленные и разорванные танковыми снарядами» останки почти 800 защитников. Были среди них и захлебнувшиеся в затопленных подвалах Белого дома. Бывший депутат Верховного Совета от Челябинской области Анатолий Бароненко заявил о 900 погибших.

В «Независимой газете» появилась статья не пожелавшего представиться сотрудника МВД, который рассказывал: «Всего в Белом доме было обнаружено около 1500 трупов, среди них – женщины и дети. Все они были тайно вывезены оттуда через подземный тоннель, ведущий от Белого дома к станции метро Краснопресненская, и далее за город, где были сожжены».

Существует неподтвержденная информация, что на столе председателя правительства РФ Виктора Черномырдина видели записку, в которой указывалось, что только за трое суток из Белого дома вынесли 1575 трупов. Но больше всех удивила «Литературная Россия», заявившая о 5000 погибших.

Сложности подсчета

Представитель КПРФ Татьяна Астраханкина, возглавлявшая комиссию по расследованию событий октября 1993 года, установила, что вскоре после расстрела парламента были засекречены все материалы по этому делу, переписаны «некоторые истории болезни раненых и умерших», а также изменены «даты поступления в морги и больницы». Это, безусловно, создает практически непреодолимое препятствие для точного подсчета числа жертв штурма Белого дома.

Определить количество погибших, по крайней мере, в самом Белом доме можно лишь косвенно. Если верить оценке «Общей газеты», то около 2000 осажденных вышли из здания Белого дома без фильтрации. Учитывая, что изначально там находились порядка 2,5 тыс. человек, то можно сделать вывод, что количество жертв точно не превышало 500.

Нельзя забывать, что первые жертвы противостояния сторонников президента и парламента появились задолго до приступа Белого дома. Так, в 23 сентября на Ленинградском шоссе погибли двое, а с 27 сентября, по некоторым оценкам, жертвы стали едва ли не ежедневными.

По заявлению Руцкого и Хасбулатова, к середине дня 3 октября число погибших достигло 20 человек. Во второй половине того же дня в результате столкновения оппозиционеров с силами МВД на Крымском мосту погибли 26 гражданских и 2 милиционера.

Даже если поднять списки всех погибших, скончавшихся в больницах и пропавших без вести за те дни, то будет крайне затруднительно определить, кто из них стал жертвой именно политических столкновений.

Останкинская бойня

Накануне штурма Белого дома вечером 3 октября, откликнувшись на призыв Руцкого, генерал Альберт Макашов во главе вооруженного отряда из 20 человек и нескольких сотен добровольцев попытался захватить здание телецентра. Однако к моменту начала операции Останкино уже охраняли 24 бронетранспортера и около 900 верных президенту военных.

После того, как грузовые машины сторонников Верховного Совета протаранили здание АСК-3, раздался взрыв (его источник так и не был установлен), повлекший первые жертвы. Это стало сигналом к шквальному огню, который стали вести внутренние войска и сотрудники милиции из здания телекомплекса.

Палили очередями и одиночными выстрелами, в том числе из снайперских винтовок, просто в толпу, не разбирая журналисты это, зеваки или пытавшиеся вытащить раненых. Позднее беспорядочную стрельбу объясняли большой скученностью народа и наступившими сумерками.

Но самое страшное началось потом. Большинство людей попыталось скрыться в находящейся рядом с АЭК-3 Дубовой роще. Один из оппозиционеров вспоминал, как толпу зажали в роще с двух сторон, а затем принялись расстреливать из БТР и четырех автоматных гнезд с крыши телецентра.

По официальным данным, бои за «Останкино» унесли жизни 46 человек, включая двоих внутри здания. Однако свидетели утверждают, что жертв было гораздо больше.

Не счесть числа

Писатель Александр Островский в своей книге «Расстрел «Белого дома». Черный Октябрь 1993 года» попытался подвести итог жертв тех трагических событий, опираясь на проверенные данные: «До 2 октября – 4 человека, днем 3 октября у Белого дома – 3, в Останкино – 46, при штурме Белого дома – не менее 165, 3 и 4 октября в других местах города – 30, в ночь с 4 на 5 октября – 95, плюс умершие после 5 октября, всего – около 350 человек».

Однако многие признают, что официальная статистика в несколько раз занижена. Насколько, можно лишь гадать, опираясь на свидетельства очевидцев тех событий.

Преподаватель МГУ Сергей Сурнин, наблюдавший за событиями недалеко от Белого дома, вспоминал, как после начавшейся стрельбы он и еще человек 40 упали на землю: «Мимо нас прошли БТРы и с расстояния 12-15 метров расстреляли лежащих людей – одна треть рядом лежащих была убита или ранена. Причём в непосредственной близости от меня – трое убитых, двое раненых: рядом, справа от меня, убитый, ещё за мной убитый, впереди, по меньшей мере, один убитый».

Художник Анатолий Набатов из окна Белого дома видел, как вечером после окончания штурма на стадион «Красная Пресня» привели группу примерно из 200 человек. Их раздели, а затем у стены, примыкающей к Дружинниковской улице, стали расстреливать партиями вплоть до глубокой ночи 5 октября. Очевидцы рассказывали, что предварительно их избивали. По сведениям депутата Бароненко, всего на стадионе и возле него расстреляли по меньшей мере 300 человек.

Известный общественный деятель, в 1993 году возглавлявший движение «Народное действие», Георгий Гусев свидетельствовал, что во дворах и подъездах задержанных избивали омоновцы, а затем убивали неизвестные «в странной форме».

Один из шоферов, вывозивших трупы из здания парламента и со стадиона, признался, что ему пришлось сделать на своем грузовике два рейса в Подмосковье. В лесном массиве трупы бросали в ямы, засыпали землей и равняли место захоронения бульдозером.

Правозащитнику Евгению Юрченко - одному из основателей общества «Мемориал», занимавшемуся вопросом тайного уничтожения трупов в московских крематориях, удалось узнать от рабочих Николо-Архангельского кладбища о сожжении 300-400 трупов. Юрченко также обратил внимание на то, что если в «обычные месяцы», по статистике МВД, в крематориях сжигали до 200 невостребованных трупов, то за октябрь 1993 года эта цифра возросла в несколько раз - до 1500.

По данным Юрченко, список погибших во время событий сентября-октября 1993 года, где либо доказан факт исчезновения, либо найдены свидетели смерти, составляет 829 человек. Но, очевидно, что этот список неполный.